Энциклопедия Русской эмиграции - замятин евгений иванович

придерживался революционных взглядов. С 1903 активный участник политических демонстраций в Петербурге. С весны 1905 член РСДРП. 1-ю русскую революцию встретил восторженно. В письме (1906) Людмиле Николаевне Усовой (с 1917 жена писателя) признавался: «Революция так хорошо встряхнула меня. Чувствовалось, что есть что-то сильное, огромное, гордое, как смерч, поднимающий голову к небу, ради чего стоило жить. Да ведь это почти счастье!» Арестован в декабре 1905.

Весной 1906 хлопотами матери освобожден из тюрьмы. Пробыв недолго в Лебедяни, летом того же года нелегально вернулся в Петербург, затем перебрался в Гельсингфорс, где оказался свидетелем Свеаборгского восстания (июль 1906). После этого снова Петербург, нелегальное положение, учеба в Политехническом институте, который окончил в 1908.

Получив специальность морского инженера, З. был оставлен при кафедре корабельной архитектуры для научной работы. С 1911 преподавал в том же институте.

Литературный дебют З. рассказ «Один» (Образование, 1908, № II).

Публиковал специальные статьи в журналах «Теплоход» и «Русское судоходство». В 1911 в Лахте (под Петербургом) З. написал повесть «Уездное» (Заветы, 1913, №5). За повесть «На куличках» (Там же, 1914, № 3) был предан суду, Решением Петербургского окружного суда выслан на север, в Кемь. В 1914-15 публиковал в «Ежемесячном журнале», «Русской мысли» и в «Современнике» рассказы и рецензии, поддерживал связь с «заветинцами» М.Пришвиным, А.Ремизовым и др. В марте 1916 уехал в Англию работать на судоверфях в Глазго, Ньюкасле и Сандерленде. Под его руководством построен один из самых крупных русских ледоколов «Александр Невский». В Англии З. написал «Островитянина» (Скифы, 1918, сб. 2) тонкую сатиру на английский быт.

В сентябре 1917 З. вернулся в Россию. В статьях 1917-18 в газетах «Новая жизнь» и «Дело народа» выступал против произвола (в том числе литературного) и прислужничества перед властью, например, некоторых футуристов. Протестовал против расправы над членами ЦК кадетской партии, депутатами Учредительного собрания, А.Шингаревым и Ф.Кокошкиным, сатирически противопоставляя граждан покорных и непокорных. О покорных писал, что это «домашний мечтатель», «удобнейший гражданин. Бьют в морду: но, Боже мой, ведь это же ради высшей свободы. Вместо ста тридцати тысяч прежних столбовых помыкают страной двести сорок тысяч столбовых новых; но, Боже мой, ведь это ради высшего равенства». З. высмеивал размечтавшихся научных обозревателей, предлагавших неосуществимые прожекты, в частности, использование энергии северных рек. В своей публицистике З. беспощадный аналитик, темпераментный полемист, отстаивающий приоритет культуры. Разновидностью публицистики явились сказки З.

(1-я «Бог», опубл. в 1916 в «Летописи», затем цикл миниатюр в 1918 в «Деле народа»; в 1922в Лейпциге сб. «Большим детям сказки»). В иносказательной форме З. писал о разъедающем все живое бюрократизме, о насильственной переделке человека.

В 1918 З. вошел в группу экспертов «Всемирной литературы», редактировал сочинения Г.Уэллса, Дж.Лондона, стал одним из руководителей издательств «Алконост» и «Эпоха», выпускал с группой писателей альманах «Дом искусств» (1921), журналы «Русский современник» и «Современный Запад». В 1920 оказал влияние на литературную группу «Серапионовы братья». По словам Ю.Анненкова, превратил петроградский «Дом искусств» «в своего рода литературную академию», читал там лекции (две опубл.: Грани, 1956, № 32: НЖ, 1964, № 77). Утверждал, что «настоящая литература может быть только там, где ее делают не исполнительные чиновники, а безумцы, отшельники, еретики, мечтатели, бунтари, скептики» (ст. «Я боюсь», 1921).

17.8.1922 З. был арестован, провел более месяца в петроградской тюрьме ГПУ, приговорен к бессрочной высылке за границу, но приговор был отменен. Написал рассказ «Пещера» (Записки мечтателей, 1922, № 5) и роман «Мы», в которых гротескно нарисованы картины человеческих переживаний периода военного коммунизма и связанные с этим представления о будущем.

В 1921 издательство З.Гржебина в Берлине предложило З. издать собрание сочинений в 4-х томах. За рубеж были посланы старые и новые произведения писателя, в том числе роман «Мы», предназначавшийся для 4-го тома. Разорившийся издатель успел выпустить лишь один, 3-й том, куда вошли повести и рассказы. Роман «Мы» без согласия автора был переведен на английский язык и издан в Нью-Йорке в 1924. В России усилия З. издать роман оказались безуспешными: советские цензоры увидели в нем прикрытую издевку над коммунистическим строем.

Между тем узкий круг литераторов в Петербурге и Москве уже ознакомился с рукописью романа. О нем заговорили резко отрицательно (Я.Браун в «Сибирских огнях», 1923, № 5/6; А.Воронский в «Красной нови», 1921, № 1), По-другому оценил «Мы» Ю.Тынянов: «...сам стиль Замятина ведет его к сатирической утопии: в утопических «Мы» все замкнуто, расчислено, взвешено, линейно. Вещи приподняты на строго вычисленную высоту, Кристаллический аккуратный мир, обведенный зеленой стеной, обведенные серыми линиями юниф (uniform) люди и сломанные кристаллики их речей это реализация замятинского орнамента, замятинских «боковых» слов. Инерция стиля вызвала фантастику. Поэтому она убедительна до физиологического ощущения..

«Мы» это удача» (Рус. современник, 1924, № 1), В 1927 издательство «Круг» выпустило книгу З. «Нечестивые рассказы».

В 1929 издательство «Федерация» выпустило его собрание сочинений в 4-х томах.; в 4-й том З. включил несколько «сказок», но из-за них том был задержан и вышел урезанным тиражом. С 1927 журнал «Воля России» (Прага) начал печатать без согласия автора главы романа «Мы». В СССР последовали резкие обвинения в адрес писателя. Роман вышел отдельным изданием на чешском (1927) и французском (1929) языках, после чего произведения З. перестали печатать в СССР. Безвыходное положение вынудило З. просить Сталина о временном выезде за границу. При содействии М.Горького такое разрешение было дано. В ноябре 1931 на Рижском вокзале в Москве его провожали Вс.Иванов и М.Булгаков. После недолгой остановки в Риге З. перебрался в Берлин, с февраля 1932 в Париж, где он был связан с узким кругом друзей (Ремизов, Ю.Анненков, Б.Григорьев); которые, как и он, стремились сочетать новаторскую форму с бытовым сюжетом. В беседе с журналистом Ф.Лефевром, представлявшим «Nouvelles litteraires», З. в мае 1932 сказал: «Однажды на Кавказе мне рассказали персидскую басню о петухе, у которого была дурная привычка петь на час раньше других: хозяин петуха попадал из-за этого в такие неудобные положения, что в конце концов отрубил своему петуху голову. Роман «Мы» оказался персидским петухом: этот вопрос и в такой форме поднимать было еще слишком рано, и поэтому после напечатания романа (в переводах на разные языки) советская критика очень даже рубила мне голову. Но, очевидно, я построен крепко голова у меня, как видите, до сих пор на плечах».

Первые свои произведения за границей З. написал для французских газет, среди них статья «Советские дети» о системе принудительного воспитания в школе (дек. 1932). Основная же тема состояние современной русской прозы, а также искусства авангарда. Лучшее из всей публицистики парижского периода З. обширное исследование «Москва-Петербург» (опубл. в 1933 во Франции, Германии и Голландии: авторский текст: НЖ, 1963, № 72), выделяющееся тонким сарказмом сопоставлений, независимостью суждений и чувством меры и вкуса в оценках, Главная работа, которой был занят З. в 30-е роман «Бич Божий» (Париж, 1938; предисл. М.Слонима), посвящен владыке Великой Скифии Атилле. Еще в 1927 трагедия «Атилла» (НЖ, 1950, № 24) была представлена Большому драматическому театру в Ленинграде, доведена до премьеры и снята с постановки губреперткомом. Последовало судебное разбирательство, окончившееся для писателя безрезультатно. В это время и начал вырисовываться для З. контур романа «Бич Божий». Автор считал, что на протяжении истории человечества есть параллельные, одинаково звучащие эпохи. Такой параллелью нашей эпохе является эпоха «переселения народов». В центре его внимания величайшие войны, столкновения стареющей западной и молодой, варварской культур. Он пожелал устроить некую перекличку времен и свой роман об Атилле мыслил как произведение, вызывающее живой непосредственный интерес у современного читателя. Роман «Бич Божий» остался незаконченным (написана лишь 1-я часть). З. создал в 1932 два кинематографических сценария: «На дне» по пьесе Горького и «Анна Каренина» по роману Л.Толстого, Режиссер фильма «На дне» Жан Ренуар умело реализовал замятинскую переработку пьесы, и лента пользовалась успехом. В декабре 1933 в Брюсселе была поставлена пьеса З. «Блоха» (по мотивам «Левши» Н.Лескова), снятая с репертуара советских театров, несмотря на исключительный успех во МХАТе и ленинградском БДТ.

В Париже З. не считал себя эмигрантом, жил с советским паспортом, встречался с наезжавшими писателями: Б.Пастернаком, К.Фединым, И.Эренбургом, А.Толстым и др. Принимал участие в антифашистском конгрессе защиты культуры (1935) в составе советской делегации. Умер З. от грудной жабы. Хоронили его 12 марта на кладбище Тие в пригороде Парижа, где находила себе вечный приют русская беднота. На похоронах присутствовали Слоним, Р.Гуль, Г.Газданов и М.Цветаева. Шел дождь, никакого церковного отпевания и даже никаких слов. Гроб опустили прямо в воду, залившую могилу. Цветаева о похоронах вспоминала: «Было ужасно, растравительно бедно и людьми и цветами богато только глиной и ветрами четырьмя встречными».